Уния Святого Олафа

1. Вступление

Введение

Находки из массового захоронения при Корсбетнинген под Визби всегда меня восхищали, еще с тех пор как я в школьные годы начал интересоваться средневековым оружием и снаряжением - областью, которая может показаться достаточно описанной, но в которой есть некоторые вопросы, все ещё остающиеся без ответа. Разумеется, средневековый изобразительный материал богат, как в том, что касается миниатюр и других произведений живописи, так и в том, что касается скульптуры. Но археологический материал, так же, как и то, что сохранилось благодаря обычному хранению, дает нам весьма бедный улов, особенно до XV века. Находки у Корсбетниген занимают среди них уникальное место. В последнее время вышло несколько небольших сочинений, которые целиком или полностью касаются кольчужного материала. Работа Улафа Фредсмана "Кольчужное плетение", 1992, дает хороший обзор доисторического и средневекового кольчужного материала, это относится также и к работе Повела Никлассона "Кольчужное плетение и изучение ран" (издание Лундского университета). Сочинение Стефана Флёга "Находки позднесредневекового оружия из Бископборген в Хусаби" 1987 года рассматривает кольчужное плетение чуть ли не в единственном абзаце, вообще приводит только один фрагмент.

Тем, что я выбрал в качестве объекта рассмотрения кольчужные капюшоны, я обязан, во-первых, тому, что, независимо от их вида, сделаны они как отдельный предмет или как единое целое с кольчугой, они являются типичными для военного снаряжения времен высокого Средневековья, а во-вторых, тому, что мы в Швеции имеем доступ к уникальному материалу для исследования.

Цель исследования

Цель данной работы состоит в том, чтобы с помощью сохранившегося материала и исследования изобразительных источников того же времени разъяснить ряд вопросов, касающихся конструкции и функций кольчужных капюшонов.

Источники и критерии

Главным образом я собираюсь заняться материалом из Корсбетнинген, где есть ряд кольчужных капюшонов, например, номер 185 (Thordeman 1939 vol. 1 s. 99). Все капюшоны, по видимости, являются отдельными (Thordeman 1939 vol. 1 s. 104), что описано среди прочего на стр. 5 и 33 в настоящей работе, и отличаются от капюшонов, сделанных как единое целое с корпусной кольчугой, которые описаны на стр. 31. Сравнения с изображениями того же времени так же будут считаться корректными.

Постановка вопросов

Метод

Метод, которому я собираюсь следовать - тщательно исследовать сохранившийся материал, пытаться выделить возможные детали конструкции вышеупомянутого типа, а также анализировать остатки подкладки, которые могут встретиться. Проблема состоит в том, что я, разумеется, не смог исследовать весь объем материала, большая часть которого состоит из упакованных по пакетам фрагментов, часть выставлена в музеях, и только часть доступна для исследования. Один из наиболее интересных объектов находится в Национальном музее в Копенгагене, которому он был когда-то подарен, еще до публикации Б. Тордемана "Armour from the Battle of Wisby 1361", то есть до 1939 года. Это кольчужный капюшон, брошенный в братскую могилу. В данный момент он не выставлен, но когда я посетил Национальный музей в Копенгагене в августе 1994 года, там ко мне были настолько любезны, что позволили мне его исследовать.

2. Общая информация о кольчужных капюшонах

Происхождение

Скульптура в соборе в Ангулеме, первая половина XII века, деталь. По рисунку из T. Wise "The Wars of the Crusades 1096-1291". London 1978, страница 121.

Кольчужные капюшоны использовались в Европе с XI века до конца Средневековья. Их можно разделить на два основных типа с вариациями - те, которые составляли с кольчужным доспехом одно целое, и отдельные кольчужные капюшоны, которые изображались, начиная со второй половины XIII века. Несомненно, они появляются раньше, но были не особенно распространены. На рис. 1 можно увидеть отдельный кольчужный капюшон на скульптуре или рельефе в соборе в Ангулеме XII века. Этот капюшон относится к типу отдельных капюшонов, типу, с которым мы и будем иметь дело в данной работе, так как это единственный тип, к которому можно с уверенностью отнести находки из Корсбетнинген (Thordeman 1939 vol 1 s. 104). У рыцарей отдельный капюшон был относительно недолгим явлением, и они, и многие другие, в первую очередь профессиональные солдаты, использовали вместо кольчужных капюшонов уже примерно с 1300-ых годов бацинет, тип шлема, который развился из черепника (stelkalott), который носился поверх, а часто и под кольчужным капюшоном, в качестве дополнительной защиты. Бацинет снабжался кольчужной бармицей, прикреплявшейся к нижнему краю, и это нисходяще кольчужное полотно покрывало нижнюю часть лица, защищало затылок, уши, щеки, подбородок и шею. Нижняя часть бармицы лежала на плечах. Предполагается, что бармица дополнялась (как следует) простеганной тканью, особенно вокруг шеи, в отличие от более ранних кольчужных капюшонов.

Цельные кольчужные капюшоны тем временем сохранялись среди пехоты, которая, особенно в скандинавских странах, использовала их с шлемом типа "железная шляпа" (шапель, прим Auth). В комбинации с "железной шляпой" кольчужный капюшон был превосходной дополнительной защитой.

В местных законах (Хельсингелаген), в описаниях "фольквапен" (народного оружия, прим Auth), то есть воинского снаряжения, которое должно быть у "каждого мужчины" старше 18 лет в случае войны, не упоминается какой-либо термин, который для нас, современных читателей, непосредственно указывал бы на кольчужный капюшон. Тем временем, слово "muza" встречается регулярно. Хильдебранд в свое время считал, что оно обозначает кольчугу, что мало вероятно, так как кольчуга упоминается рядом со словом "muza" (Hildebrand 1879-1903 del III s. 321). В вышедшем в 1979 году издании шведских законов заявляется, что это древне-шведское слово для панциря (Holmback-Wessen 1979 s. 407). Это совершенно не может быть правильным, так как панцирь в том значении, которое мы сейчас вкладываем в это слово, т.е. защита корпуса одной пластиной для груди, и иногда спинной платиной, еще не появился ко времени создания рукописи законов, на которые мы ссылаемся, т.е. к первой половине XIV века, (Holmback-Wessen 1979 s. XLIII). Защита корпуса в это время осуществлялась с помощью кольчужной брони, названной в тексте законов как "panzare" или "bryniu". Другой тип доспеха, набранного из множества пластинок, приклепанных изнутри или в редких случаях поверх куска кожи или прочной ткани, также начал завоевывать позиции в обсуждаемый период. К этому типу принадлежат найденные в больших количествах пластинчатые доспехи, найденные в Корсбетнинген. Тордеман называл этот тип "обтянутым доспехом" (Тордеман "Доспех в древнее время и в средневековье" специальный выпуск, стр. 109). В источниках того времени этот доспех назывался "plata" (пластина, прим. Auth). Что же имеется в виду под словом "muza"? В "Доспехе в древнее время и в средневековье" Тордеман выдвигает предположение, что это могло означать кольчужный капюшон. В своей книге "Завоевание Готланда 1361" он уже значительно увереннее говорит, что это именно так (Thordeman 1944 s. 145). Хильдебранд ссылался на немецкого лингвиста, считавшего, что слово mussa (которое согласно ему не встречалось в средневековом шведском) в своей немецкой форме "Mytze" можно возвести к латинскому "almutium" или "almutia", капюшон с пелериной, спускающейся на плечи, носившийся канониками (Hildebrand 1879-1903 del III s. 299). Соответствие Mytze - muza и тот факт, что это слово обозначало капюшон с пелериной делает, по моему мнению, весьма вероятным, что именно отдельный кольчужный капюшон обозначался словом "muza". Появление кольчужных капюшонов на скандинавских изображениях солдат того же времени означает почти стопроцентную вероятность того, что капюшоны должны были упоминаться в описаниях вооружения в местных законах.

По рисунку из C. Tortzen, "Gotland 1361" Kopenhamn 1961.

В захоронениях в Корсбетнинген не сохранилось шлемов. Но тем не менее можно предположить, что они использовались. В местных законах (landskaplag - закон определенной местности) постоянно упоминается jarnhatt или kittelhatt ("железная шляпа" или "шляпа-котелок", и то и другое - шапель, прим. Auth), и изобразительный материал того времени предоставляет убедительные доказательства этого. В музее Форнзал в Готланде (Fornsal -дословно "Древний зал") сохранилась небольшая голова из песчаника из готландской церкви, датированная серединой XIV века. На ней можно увидеть ранний тип шапели, собранной из частей, носимой вместе с кольчужным капюшоном (см. рис. 2)

Поверх портала церкви в Келлунге на Готланде сохранилась интересная батальная сцена, также датированная серединой XIV века (рис. 3, 4). Из шести воинов, на пяти - шапели, в сочетании с кольчужными капюшонами и кольчугами с рукавами различной длины.

Шестая фигура изображает рыцаря, что видно из его щита и топхельма. Шапели, как нам представляется, были двух типов. Две фигуры, те, которые вооружены мечами, держат маленькие круглые щиты, снабженные умбонами. Возможно, что барельеф выполнен в память о событиях 1361 года, особенно с учетом того, что на всех упомянутых фигурах изображен корпусный доспех "Корсбетнингенского типа". Я еще вернусь к этому чуть позже.

Барельеф из церкви в Келлунге, Готланд. Непрерывный край круглого отверстия для лица хорошо виден здесь на двух фигурах слева. Фото. T. Hellman 1987.

Ценность кольчужного капюшона как защиты

Череп в разорванном кольчужном капюшоне и с повреждениями от рубящих ударов.

Кольчужный капюшон, носимый без шлема, является неудовлетворительной защитой. Рубящий удар мечом или топором, или удар дубиной, несомненно, нанесет тяжелое ранение, которое выведет пострадавшего из строя. Никакая подкладка, стеганная или нет, не сможет этого предотвратить. В "Armour from the Battle of Wisby 1361" (Thordeman 1939 vol. 1 s. 64-65) показаны результаты рубящих ударов, из которых по крайней мере некоторые были нанесены, пока кольчужный капюшон все еще покрывал голову (Рис. 5). Стрелы пробивают кольчужное полотно, особенно, если оно лежит на чем-то столь твердом, как голова. (Pope 1974 s. 45, Jones 1992 s. 113). Острые грани оружия, такого, как острие копья, кинжалы и шипы шестопера, проникают внутрь на глубину от нескольких миллиметров до пары сантиметров, в зависимости от диаметра и толщины колец, а так же формы острия, даже если кольца не разорвутся.

Следовательно, кольчужное полотно лучше всего защищает от режущих ударов и рубящих в мягкие части тела, и стеганая одежда в этом случае будет очень полезной. Большое достоинство кольчуги состоит именно в ее гибкости, и она защищала те части тела, которые нельзя закрыть пластинами (подмышки, внутренняя часть локтя или колена, пах и т.д.), и в таком качестве сохранялась довольно долго.

Что касается верхней части кольчужного капюшона, можно сказать, что основная функция ее состояла в том, чтобы нести на себе нижнюю часть, которая защищала другие части головы, шею и плечи, и быть дополнительной защитой под шлемом. Таким образом, кольчужный капюшон должен рассматриваться как дополнение к шлему.

Кольчужные элементы никогда не носили без подкладки того или иного типа (Thordeman 1939 vol 1 s. 105-106). Все, кто пробовал надеть коиф, с этим согласны. Что и навело меня на мысль среди прочего выяснить то, как эту подкладку делали.